Лицей с человеческим лицом

– Михаил Петрович, мало кому в жизни посчастливилось создать жизнеспособное учебное заведение буквально «с нуля». Разве что тем, кто работал в короткий послереволюционный период, когда советская школа искала формы своего будущего. Как это удалось вам?

– 1990-е мало чем отличались от 1920 – начала 1930-х годов. Та же романтика революции, ощущение свободы, новых перспектив, невиданных проектов. Эта атмосфера очень сильно повлияла на меня и на тех, кто тогда был рядом. Она же подтолкнула к созданию такого места, где детям было бы, с одной стороны, комфортно, а с другой – давало им возможность по максимуму реализовать себя. То есть свободу выбора и ответственность за принимаемые решения. На то время это была почти фантастическая задумка. С точки зрения советской школы – крамола. Но время предоставило нам уникальную возможность сделать именно то, что мы хотели. И концепцию разработать, и архитектуру продумать (мраморные колонны, гранитный пол, зеркала на потолке, авторские витражи). Кстати, вот еще одна перекличка с 1920-ми: архитектурной частью занималась группа тогда молодых художников-авангардистов, тон в которой задавали Сергей Орлов и Энвиль Касимов. Это был один из первых их дизайнерских проектов, ставших реальностью. Смысл их работы заключался в том, чтобы связать классику с авангардом и создать архитектурный образ, соответствующий концепции лицея. Нам пришлось биться за свои идеи. И мы бились, стояли на своем, выстояли и создали фактически первый в Удмуртии лицей.

– А как вы тогда формулировали задачи лицея?

– Утверждать основные ценности, на которые мы ориентировались, – свобода, развитие, самоопределение и достоинство. Мы и сегодня от них не отказались. С годами это превратилось в атмосферу, в некую внутрилицейскую культуру, которая пронизывает все уровни жизни учителей и учеников. Вы уже приводили слова А.И. Адамского о школе с человеческим лицом, которая не унижает детей и позволяет им достичь высоких результатов. Могу сказать, что это практически мало кому удается. Либо школа «добрая», но с низкими результатами, либо результативная, но тогда «жесткая». Большие результаты до сих пор достигаются муштрой. А как достичь таких же результатов, предоставляя ребенку возможность самому принимать решения и двигаться вперед, – это очень большой вопрос. Все 30 лет мы ищем на него ответ.

– Мы боялись, что вы скажете «нашли». Это же ответ – процесс, ответ – промежуток между достигнутым и тем, чего еще предстоит достичь в стремительно меняющемся мире.

– Наверно, вы правы. Вот пример из множества других. Мы долго работали только со старшеклассниками, и лишь позже стали набирать детей в начальную школу. И те, кто прошел с нами с 1-го класса до 11-го (первый такой выпуск был в 2017 г.), вдруг «выстрелили»: каждый четвертый окончил лицей с медалью. А в 2019-2020 учебном году – каждый третий. При этом задачи гнаться за медалями мы перед собой не ставим. Это результат решений, выбора и усилий самих детей. Мы им только помогаем. Как и девочке-заочнице (у нас есть заочная форма обучения), которая получила 100 баллов на ЕГЭ по обществознанию. Работали с ней репетиторы? Нет.

– Не слишком ли идиллическая картинка получается? Неужели все 30 лет лицей работал «без сучка и задоринки», а между администрацией и коллективом не возникали недопонимания?

– Какая там идиллия! Хотя должен с благодарностью признать, что заряда революционной романтики 90-х нашему коллективу хватило надолго. Та команда, с которой начинался лицей, с небольшими изменениями простояла 25 лет, ядро коллектива было очень стабильным. А не так давно случилась очень конфликтная ситуация. Когда нужно было сделать новый шаг, я бы сказал – рывок в развитии лицея, выяснилось, что кто-то к нему не готов, а кто-то не видит в нем необходимости. Пришлось с этими людьми попрощаться и набрать под новые задачи новых учителей – молодых и энергичных. В том числе и мужчин-педагогов, которых сегодня почти столько же, сколько женщин. С моей точки зрения, в лицее произошла позитивная смена кадрового состава.

– Это при нынешнем дефиците учителей?! Чем вы их заманили?

– Есть известные всем наши ценности и наша культура образования, и к нам пришли те, кто их принимает и готов утверждать.

– Не маловато будет? К ценностям бы еще и зарплату.

– Мы предлагаем нашим педагогам больше, чем просто зарплату, – возможности не только заработать, преподавая на уроках, но и реализовать себя в новых проектах. В частности, мы начали активно работать с русскоязычными детьми, живущими в республиках бывшего СССР и в других странах мира. То есть сегодня можно, живя, условно говоря, в Латвии, Казахстане или Израиле, дистанционно получить в ижевском Гуманитарном лицее российское образование и аттестат установленного образца. Мы стали одной из 4 школ – филиалов московской Открытой русской школы. Так вот, учитель, который работает в нашем лицее, может за дополнительную плату вести и этот проект – быть на контакте с людьми, заключать договоры, курировать прохождение обучения и т.д.

– Что-то нам подсказывает, что это не единственный ваш новый проект.

– Верно. Сейчас мы вместе с УдГУ и под патронажем Психологического института Российской академии образования разворачиваем систему тренингов и деловых игр, которые формируют у детей не столько предметные, сколько так называемые гибкие навыки: умение работать в команде, принимать решения, выходить за рамки стереотипов. Консультирует эту программу доктор психологических наук, профессор Борис Даниилович Эльконин, а с ребятами по ней работают признанные в стране тренеры. С этого учебного года совместно с рядом ижевских школ и учреждений дополнительного образования мы запустили проект «Городская сетевая старшая школа» и сейчас готовим документы на получение статуса «инновационная площадка» по этому проекту. Плюс к этому мы стали экспериментальной площадкой Федерального института развития образования РАНХиГС. В общем, учителям и ученикам есть где приложить свои силы и таланты.

– А в этом году вы замахнулись на саму Высшую школу экономики?

– Есть такое. Это, пожалуй, наш самый сильный проект, которым мы все гордимся и на который возлагаем большие надежды. В чем его суть? У Высшей школы экономики есть свой лицей, созданный в 2013 г. (я принимал в его создании посильное участие). Сегодня он входит в пятерку лучших школ Москвы и в двадцатку лучших в стране. Поскольку желающих учиться в этом лицее очень много, его руководство создало сеть партнерских школ Москвы (их 29) – школ Распределенного лицея НИУ ВШЭ. А в марте 2020 г. заявило, что им было бы любопытно попробовать посотрудничать с какой-либо школой за пределами Москвы. И 28 мая мы подписали с ректоратом Высшей школы экономики соглашение о том, что наш лицей становится первой региональной школой Распределенного лицея. К сентябрю мы набрали детей и открыли 10-й класс в рамках этого проекта. Это очень сильный шаг в нашем развитии. Во-первых, ижевская школа Распределенного лицея – это индивидуальные образовательные программы, которые создаются под каждого ученика, это 5 профильных направлений, соответствующих специализациям ВШЭ: гуманитарные науки; дизайн; математика, информатика и инженерия; психология; экономика и социальные науки. Во-вторых, помимо хороших наших преподавателей ребятам будут читать лекции профессора НИУ ВШЭ, а сами ребята будут ездить в Вышку на обязательные стажировки. Фантастика!

– Михаил Петрович, куда в основном поступают ваши выпускники?

– Год на год не приходится. Бывает, что больше половины остаются в Ижевске, а бывает, что почти все разъезжаются по крупным образовательным центрам страны и поступают в вузы Москвы, С.-Петербурга, Казани, Екатеринбурга.

– Может, все-таки стоит поставить заслон утечке мозгов из республики?

– «Заслон» – это провальный шаг! Реальный заслон один – плохо учить детей в школе, и тогда они все останутся тут, поскольку будут неконкурентоспособны. Но это нечестно. Нельзя препятствовать тем, кто стремится получить более качественное высшее образование. Продуктивнее и дальновиднее поднимать качество образования в вузах республики и стимулировать предпринимателей, руководителей предприятий и организаций, чиновников предоставлять этим ребятам после окончания учебы достойную работу и зарплату, жилье и какие-то другие преференции.

– Устали за эти 30 лет?

– Наоборот, полон энергии.

– Какие качества позволили вам создать и развивать такой лицей?

– Неуспокоенность, страсть к развитию (как говорил Джованни Боккаччо, «лучше делать и каяться, чем не делать и каяться») и длинная воля – готовность играть вдолгую.

– Что чувствуете, «земную жизнь пройдя до середины»?

– Пора начинать новое дело.

Виктор Чулков