Федоров и его автомат

«Крестник» Мосина

Чин генерал-майора Владимир Федоров получил в 42 года. Получил в военном 1916 году, хотя полков в атаку не водил и на полях боев никак не отличился. Не было у Федорова и «мохнатой лапы» в высших сферах, способной толкать его вверх по служебной лестнице.

Все дело в том, что в военном ведомстве Российской империи очень быстро поняли, какую ценность представляет выпускник Михайловской артиллерийской академии штабс-капитан Владимир Федоров. И сделали все для того, чтобы он, прошедший практику на Сестрорецком оружейном заводе у самого создателя трехлинейки Сергея Мосина, попал на службу туда, где нужен был сильнее всего - в Артиллерийский комитет Главного артиллерийского управления (ГАУ).

Это была крайне своеобразная и влиятельная структура, ведавшая как созданием, так и испытаниями всех образцов оружия для армии Российской империи. Докладчик оружейного отдела (так называлась его первая должность) Федоров получает рабочее место и, что самое главное, доступ к обширным архивам и служебным материалам ГАУ.

Федорову не мешают, и в 1901 году он публикует обширный труд «Вооружение Русской армии за XIX столетие», давши понять, что его автор, несмотря на молодость, уже является большим и авторитетным специалистом в стрелковом и холодном оружии.

Предчувствуя эпоху

Федоров много позже вспоминал, что сама идея создания автоматической винтовки возникла у него после (и вследствие) провальной для империи Русско-Японской войны. Именно тогда ему «стало ясно, что надвигается новая эпоха в развитии ручного огнестрельного оружия — эпоха введения автоматической винтовки».

Понимали ли это в военном ведомстве? Так далеко чиновники в погонах и без предпочитали не заглядывать. Перед ними стояла так и не решенная к началу I Мировой проблема насыщения армии хотя бы трехлинейными винтовками Мосина. О какой автоматике в этой ситуации могла идти речь?

Но Федоров настаивает, и свою первую автоматическую винтовку делает именно на основе трехлинейки Мосина. Проект даже получает одобрение Артиллерийского комитета, но к великому разочарованию Федорова в итоге от него отказывается, полагая бесперспективной идею переделки под автоматическую стрельбу 3 млн уже сделанных винтовок Мосина.

«Первый образец моей автоматической винтовки вышел неудачным — вся система получилась слишком громоздкой, плохо работал затвор. Тогда в 1907 году мы приступили к осуществлению другого моего варианта. Дело продвигалось довольно медленно. Приходилось преодолевать весьма немалые технические трудности; в этой совершенно новой отрасли мы имели очень скромный опыт, а проектно-конструкторское дело было поставлено в ту пору крайне неудовлетворительно», - вспоминал позже Владимир Федоров.

Под «мы» он имеет в виду себя и слесаря опытной мастерской при Офицерской стрелковой школе Сестрорецкого оружейного полигона Василия Дегтярева, будущего генерал-майора и Героя Социалистического труда. Четыре года Федоров и Дегтярев работают над собственной автоматической винтовкой полностью оригинальной конструкции, и в 1911 году отдают ее на испытания.

Медаль и премия

Первую опытную партию новых автоматических винтовок Федорова заказали Сестрорецкому оружейному заводу. Испытания «опытным образцам 1912 года» (так они проходили под документам» устроили серьезные.

Из каждой винтовки было сделано не менее 10 тыс. выстрелов, в том числе грязными и промасленными патронами. Винтовки опускали на дно озера, оставляли под дождем, валяли в пыли, а потом стреляли.

Опытные образцы показали хорошие результаты по кучности и точности стрельбы. А по скорострельности значительно превосходили винтовки Мосина: из автоматических винтовок Федорова делалось 18 выстрелов в минуту, из «мосинок» не более десятка.

Специально созданная комиссия по разработке автоматической винтовки, выбирая среди 14 разных образцов, как отечественных, так и иностранных, останавливает свой выбор на винтовке Федорова. Конструктор получает Михайловскую премию и золотую медаль, а Сестрорецкий оружейный завод - заказ на опытную партию в количестве 150 винтовок калибра 7,62 мм и 20 винтовок калибра 6,5 мм для более широких войсковых испытаний.

Патроны надобно беречь…

В мемуарах Владимир Федоров вспоминал, что члены Оружейного отдела интересовались у него, а как обстоит дело с автоматическими винтовками за границей.

«Я сообщил все, что знал об этом. Нигде еще не приступили к перевооружению армий и к выдаче в войска значительного количества автоматического ручного оружия», - писал Федоров.

Казалось, что у России есть шанс стать первой в мире страной, наладившей массовый выпуск автоматического оружия, грех таким шансом не воспользоваться.

Но оптимизм конструктора в военном ведомстве разделяли далеко не все. Более того, хотя документальных подтверждений этому и нет, считается, что против скорострельной автоматики был и Николай II, будто бы скептически заметивший, рассматривая образец Федорова, что патроны на поле боя надобно беречь, на автоматику их не напасешься, а потому скорострельная винтовка не особенно и нужна.

Наверняка Федоров рано или поздно продавил бы сопротивление, но ему помешала надвигающаяся I Мировая война. Готовясь к ней, военное ведомство отдельным распоряжением прекращает опытные разработки оружия, полагая, что стране нужно производить как можно больше того, что уже принято на вооружение

«Рухнули мои надежды, все мои труды, плоды непрерывных исканий!» - записал тогда в дневнике Владимир Федоров.

Позже он вспоминал, что, придя в себя, все-таки признал: Россия была не готова к выпуску технологичного оружия:

«Я часто бывал на заводах, не имевших в то время организованных проектно-конструкторских бюро. "Несомненно, — утешал я себя, — изготовление опытных образцов будет очень стеснять работников завода, отвлекать их от первостепенной сейчас задачи — дать возможно больше уже принятого оружия. А после войны можно будет опять приступить к опытам и исследованиям". Увы, никто в то время не предполагал, что война затянется на четыре года и принесет с собой неслыханные потрясения во всем мире! Все мы тогда рассчитывали, что война быстро окончится, — и это было нашей общей огромной ошибкой…», — писал в мемуарах Федоров.

«Царские автоматчики»

Острейший дефицит стрелкового оружия - едва ли не главная проблема Русской армии в первые годы Империалистической войны. Заводы - Ижевский оружейный как основной производитель трехлинеек - резко нарастить производство не может. И тогда за границу едут русские миссии - покупать оружие у союзников по Антанте и вообще у кого только можно.

В одной из таких миссий участвует и Владимир Федоров, полтора года работавший в Англии, Франции и Японии. Подробности этой работы он описывал весьма скупо, но и из этих описаний ясно, что занимался он не только закупками оружия (его стараниями Россия получила несколько сот тысяч винтовок и карабинов системы Арисака нескольких модификаций), но и промышленным шпионажем - Федоров работал с чертежами новых видов оружия, которые добывала разведка.

Бывал Федоров и на фронте, позже он вспоминал, что

«здесь, в окопах у Монт-Сент-Элуа, и зародилась у меня мысль превратить мою автоматическую винтовку в тип оружия, близкий к ручному пулемету, — нечто среднее между винтовкой и ручным пулеметом, то, что мы называем теперь автоматом».

Возвратившись из-за границы в 1916, уже будучи в чине генерал майора, Федоров вместе с Василием Дегтяревым берется за переделку автоматических винтовок калибра 7,62 и 6,5 мм для ведения непрерывной стрельбы.

Винтовка калибра 6,5 мм с измененным спусковым механизмом и приставным магазином емкостью 25 патронов получила название «ружье-пулемет». Но чаще его именуют «автоматом Федорова», хотя такое название появилось и укоренилось только в 1920-е годы.

Опытной партией из 8 6,5-мм автоматов Федорова и 45 трехлинейных самозарядных винтовок калибра 7,62 миллиметра летом 1916 года вооружили специальную роту 189-го Измаильского полка. После обучения и стрельб на полигоне в Ораниенбауме рота отправилась на Румынский фронт. Это были те, кого почти век спустя не без иронии стали называть «царскими автоматчиками», пусть их было не очень-то и много, но они все-таки были!

Датчане - на выход!

По итогам испытаний автоматов Федорова в условиях боевых действий военное ведомство принимает решение о начале производства «ружей-пулеметов». Сначала хотели производить их на Сестрорецком заводе, но впоследствии Федорова и его сподвижников, включая Дегтярева, посылают на только еще строящийся Ковровский завод, где под чутким руководством хозяев-датчан планируют начать лицензионное производство «трехлинейных ружей-пулеметов «Мадсен».

Датчане торопятся, чем быстрее они начнут делать пулеметы - тем короче путь к военным заказам. Автоматы Федорова в их планы категорически не вписываются, им не до автоматов.

Пока решали, что производить, грянул октябрьский переворот, на который сидевшие в администрации Ковровского завода представители концерна Dansk Rekylrifle отреагировали своеобразно - невыплатой заработной платы русским сотрудникам завода.

Более того, датчане начали готовить к вывозу наиболее ценное оборудование, но помешали рабочие, пригрозив, что в этом случае с иностранными капиталистами разберутся по-настоящему.

В январе 1918 года ГАУ командирует Федорова и Дегтярева на Ковровский завод, Федоров назначается его техническим директором с заданием изготовить 9 тыс. единиц автоматов. Произвести такое количество не удается, в 1919 году, через несколько дней после национализации, Ковровский завод горит, да так, что пожар уничтожает 40 % инструментов и 90 % приспособлений и лекал.

Уже произведенные автоматы Федорова спасают, но о дальнейшем их производстве в Коврове приходится надолго забыть.

Навсегда в истории

Всего к концу 1920-х Ковровский пулеметный завод выпускает в общей сложности около 100 автоматов Федорова, доведя в 1921 году выпуск до 50 штук в месяц. Кажется, не много, но и сам Федоров никогда не говорил о необходимости массового производства технологичного оружия, предназначавшегося для специальных подразделений, решающих на поле боя специфические задачи.

В 1920-е и позже его больше занимает не автомат, а создание на Ковровском заводе первого в стране проектно-конструкторского бюро стрелкового оружия, в котором работают будущие создатели оружия, с которым страна победит в Великой Отечественной - Дегтярев, Шпагин, Симонов…

Бывший царский генерал Федоров был уже немолод, но работал и перед Великой Отечественной, и во время войны, и после, став в 1946 году академиком Академии артиллерийских наук. Три года спустя на 75-летнем юбилее генерал-лейтенанта Владимира Федорова генералиссимус Сталин, поднимая бокал, скажет: «Генералов у нас много, а Федоров - один!»

В 1953 году не станет Сталина, а Владимир Федоров только соберется на пенсию. Он увидит полет Гагарина, услышит, о чем говорили на ХХ съезде партии, застанет падение Хрущева и умрет в 1966 чтобы навсегда остаться в истории русского оружия.

Алексей Чулков