Наш сын и брат

Обычно влияние кумира локализовано в пространстве и времени. В вечности остались только герои античной мифологии. Так было вплоть до 12 апреля 1961 г., пока Юрий Левитан своим державным голосом не объявил на всю планету: «…в Советском Союзе выведен на орбиту вокруг Земли первый в мире космический корабль-спутник «Восток» с человеком на борту. Пилотом-космонавтом космического корабля-спутника «Восток» является гражданин Союза Советских Социалистических Республик, летчик, майор Гагарин Юрий Алексеевич».

Так появился новый кумир, новый – теперь уже общий – герой планетарного масштаба. Тот, кто открыл современникам и потомкам небывалое.

«Предчувствием космоса» тогда жила бОльшая часть человечества, внимательно следившая за гонкой, развернувшейся между СССР и США. В отличие от гонки атомных вооружений, грозившей общей катастрофой, космическая гонка двух сверхдержав обещала цивилизационный прорыв, который откроет в истории человечества новую эру. Эру разума, всеобщего счастья и гармонии. Именно Юрию Гагарину суждено было стать первооткрывателем и символом этой новой эры.

Драматизм ситуации заключался в том, что у двух сверхдержав были абсолютно разные стартовые условия. Если США в ходе ІІ Мировой войны существенно нарастили свой научный и экономический потенциал, то СССР пришлось одновременно восстанавливать разрушенное войной хозяйство и почти с нуля создавать новые направления в науке и новые отрасли промышленности. Только невероятное напряжение всех сил позволило нашей стране включиться в космическую гонку и победить в ней.

Полет Гагарина – это итог работы десятков НИИ и сотен промышленных предприятий страны. Свой весомый вклад в эту победу внесла и Удмуртия. В конце 1950-х гг. Ижевский мотозавод освоил выпуск электромоделирующей машины «Электрон». Именно она в 1961 г. рассчитала траекторию полета Гагарина от старта до посадки. В начале 1960-х гг. Ижевский радиозавод начал производить радиотелеметрическую аппаратуру космического назначения. И сегодня мы имеем право с гордостью говорить не только об «оружейной», но и о «космической» Удмуртии.

Тем не менее 12 апреля 1961 г. стало прежде всего торжеством Советского Человека – защитника, труженика и созидателя. И в том, что новую эру в истории человечества открыл именно он, скрыт огромный смысл, глубину которого нам еще предстоит постигнуть.

Рождение героя

В 1950-е гг. в СССР в жизнь вступило особенное поколение, детство которого пришлось на Великую Отечественную войну. Очень рано хлебнувшее горя, очень рано повзрослевшее, оно с малых лет жило жизнью своей страны, делило с ней все беды и радости и отдавало ей все свои силы. Именно оно и ковало ракетно-ядерный щит СССР. Юрий Гагарин был неотъемлемой частью этого поколения.

В 15 лет он покинул родительский дом, не окончив 7-летней школы. Доучивался в вечерней школе рабочей молодежи, а днем занимался в Люберецком ремесленном училище. Нагрузка двойная. Но Гагарин уже определился со своим жизненным принципом: "я сам, я смогу, я одолею". И выбрал путь самодисциплины, саморазвития и самоограничений. Хорошо успевающий, физически развитый и социально активный, он успешно окончил училище, Саратовский индустриальный техникум и параллельно с ним Саратовский аэроклуб.

Почему аэроклуб? А потому что мечтал не о литейном цехе, а о небе. В детстве он стал свидетелем того, как в неравном бою был подбит наш самолет. Летчик выпрыгнул с парашютом, а вскоре за ним прилетел и забрал с собой другой советский летчик. И Гагарин делал все, чтобы приблизиться к их героическому образу.

Испытание героя

И тут в судьбу Гагарина впервые вмешалась большая история (без ее участия такие герои не появляются). С конца 1940-х гг. Советский Союз встал перед реальной угрозой атомной бомбардировки своих городов. Прикрыть их тогда могла только авиация, и в стране развернулась кампания по подготовке летчиков-истребителей. Призванный в армию, Гагарин в 1955 г. стал курсантом Чкаловского 1-го военного авиационного училища летчиков.

Для него это был шок: отдаленная мечта сбылась в форме неожиданного подарка. Судьба сказала ему: "Ты все делал правильно. Получи то, что хотел". Он ответил ей самыми высокими баллами по всем дисциплинам. И в какой-то момент потерял контроль над собой. В должности помощника командира взвода он так туго закрутил дисциплинарные гайки, что часть курсантов взбунтовалась и однажды устроила ему "темную". Поколотили сержанта Гагарина крепко – так, что он почти месяц пролежал в госпитале.

Что стоит за этим не очень красивым эпизодом? Гагарин спокойно относился к недостаткам других в ремесленном училище и техникуме: "Наши пути пересеклись случайно. Пусть живут, как хотят". А в авиационном училище ожидал встретить единоверцев и единомышленников, которые, как и он, живут высокой мечтой и тоже готовы ради нее на любые жертвы. Туго сжатая пружина начала распрямляться: он перенес на подчиненных свое состояние человека, получившего, наконец, возможность воплотить свою мечту. Мечту о небе как пространстве подвигов совершенных людей. Реальность оказалась не такой однозначной.

В училище с ним произошел и трагикомический случай. Судьба его не только вела, но и играла с ним. Гагарин никак не мог нормально посадить самолет – тот постоянно клевал носом. Руководство училища подготовило приказ об отчислении Гагарина. Он плакал, говорил, что не может жить без неба. И только в последний момент начальник училища приказал подложить под "пятую точку" низкорослого (165 см) курсанта толстую подкладку. Угол обзора сменился, у летчика появилось чувство земли, и Гагарин получил вожделенный диплом летчика-истребителя. Казус? Да как сказать… Скорее, еще одно испытание из разряда "Чтобы жизнь медом не казалась".

Калибровка героя

В авиационной части под Мурманском Гагарин не добился каких-то выдающихся успехов. Военных летчиков 3-го класса в звании старший лейтенант было хоть пруд пруди. Такое впечатление, что эти два года он жил в предчувствии перемен небывалого масштаба. А они надвигались необратимо: весь мир с восхищением следил за тем, как СССР стремительно осваивал околоземное пространство и с нетерпением ждал финального аккорда этой грандиозной эпопеи – выхода на авансцену героя – первого покорителя космоса.

9 декабря 1959 г. большая история шепнула Гагарину: "Пора". И он написал рапорт с просьбой зачислить его в группу кандидатов в космонавты. Такие рапорты тогда писали многие военные летчики страны. И тут в силу вступали безжалостно жесткие критерии отбора. Формальные: возраст – 25-30 лет, рост не выше 170 см, вес не более 72 кг. Под "калибр" спускаемого аппарата и мощность ракеты-носителя. Потом шла калибровка по физическим и психологическим кондициям.

Гагарин вписался в предложенные критерии. Зачисленный в группу кандидатов в космонавты, он наконец получил то, чего ему так не хватало до сих пор – соратников, близких ему по духу, складу характера и готовности идти к большой цели через любые препятствия.

Кто я - первый космонавт или последняя собака?

Хорошо знавший кухню подготовки первого пилотируемого полета, Гагарин прекрасно понимал, что его полет – это очередной эксперимент на выживание в предельно экстремальных условиях. Только теперь вместо Белки или Стрелки в спускаемом аппарате будет сидеть он. Да и его функционал в космосе мало чем отличался от "собачьего". Вот и иронизировал над собой. Ирония получалась с большой примесью горечи.

В последние дни перед полетом ему было не позавидовать: согласившись на роль живого манекена, Гагарин поставил на кон свою жизнь и судьбу своей семьи. Второе обстоятельство мучило его больше, чем первое. Жена первой почувствовала силу внутреннего напряжения, с которым жил Гагарин в ожидании полета. "Береги девчонок, Валюша," – сказал он тихо. Я поняла: все уже предрешено, и отвратить этого нельзя. Только в 1968 г. – после гибели мужа – ей передадут письмо, оставленное Гагариным своим друзьям-космонавтам: "Если что случится, то прошу вас, и в первую очередь тебя, Валюша, не убиваться с горя. Ведь жизнь есть жизнь, и никто не гарантирован, что его завтра не задавит машина. Береги, пожалуйста, наших девочек, люби их, как люблю я. Вырасти из них, пожалуйста, не белоручек, не маменькиных дочек, а настоящих людей, которым ухабы жизни были бы не страшны. Ну, а свою личную жизнь устраивай, как подскажет тебе совесть, как посчитаешь нужным. Никаких обязательств я на тебя не накладываю, да и не вправе это делать".

Он вошел в спускаемый аппарат готовым к худшему. Пружина распрямилась до упора, графит превратился в алмаз.

Когда страна приказывает быть героем...

Готовились к худшему, лелея зыбкую надежду на удачу, и организаторы полета. До первого выхода Гагарина на радиосвязь никто из узкого круга причастных не был уверен, жив ли он, а если жив, то не повредился ли в уме. Напротив, все понимали, что шансов на удачу чуть больше нуля: это был полет в абсолютную неизвестность. А как подготовиться к неизвестности? Потому и заготовили три варианта заявления ТАСС: на случай трагического исхода, на случай приземления за пределами СССР, и только третий – тот, который зачитал Левитан.

Да и сам полет мог оборваться в любой момент. Интернет полон описаний поломок и нештатных ситуаций, случившихся во время полета Гагарина. Самыми впечатляющими и о многом говорящими являются последние слова, которые он прокричал в эфир во время посадки: "Я горю! Прощайте!". Это он увидел, как по стеклу иллюминатора поползли ручейки расплавленного металла. Его не предупредили о том, что при полете в плотных слоях атмосферы обшивка спускаемого аппарата начнет гореть и плавиться! Только судьба, вынеся его на самый гребень, уберегла своего любимца.

О цене, которую он заплатил за свой небывалый полет, можно судить по первым фотографиям Гагарина, сделанным на месте его посадки и на военном аэродроме под Саратовом. На них нет фирменной гагаринской улыбки, а есть обращенный в себя и отрешенный от всего взгляд смертельно уставшего человека, вернувшегося не из космоса, а с того света. В эти часы он родился заново.

А символическое второе рождение героя – теперь в новом качестве – произошло чуть позже, и не по его воле, а по воле все той же большой истории. Никаких торжественных встреч и чествований Гагарина не планировалось. Но умный и хитрый Н.С. Хрущев быстро понял, что первого космонавта Земли можно и нужно подать как воплощенный идеал советского человека – строителя коммунизма. Как живое и неопровержимое доказательство безоговорочного первенства СССР в формировании стандартов будущего для всей человеческой цивилизации. Гагарину устроили небывало торжественную встречу в Москве, а праздничные демонстрации и шествия в его честь прокатились по всей стране. Он стал родным и близким в каждой советской семье. Талантливый политтехнолог и пиарщик, Хрущев всемерно поспособствовал тому, чтобы Гагарин посетил с официальными визитами 26 стран мира. Жители этих стран буквально задыхались от восторга, увидев живого Гагарина. А Хрущев хитро улыбался: "Пусть знают, что нет такой силы, которая пересилит нашу – советскую – силу".

...чтобы, умирая, воплотиться...

Поправим слова Хрущева: Гагарин стал самым ярким и убедительным проявлением того, что сегодня называется "мягкая сила". В его образе не было ничего брутального: сила духа скрывалась за мягкой улыбкой, сила характера – за уважительным и внимательным отношением ко всем, кто с ним встречался. О своем подвиге он рассказывал, как о будничной работе. Охотно делился славой со всеми, кто готовил его к полету, и не очень педалировал в своих публичных выступлениях риторику советской пропаганды. И никогда никого не посвящал в свои реальные переживания до и во время полета. Они словно сгорели в том адском огне, который плавил обшивки посадочного аппарата.

Поразительно, но Гагарин пронес этот свой образ через всю жизнь, предоставляя другим упражняться в определениях: "сын планеты Земля", "первооткрыватель Вселенной" и т.д. Все это учитывалось в национальном сознании, но на первом плане всегда оставался Гагарин – наш сын и брат, которого мы бесконечно любим и уважаем. Поэтому его гибель была воспринята в нашей стране именно как утрата родного и близкого человека.

Есть сонм православных святых. Гагарин не вошел в него, потому что не совершил подвига веры в Бога. Но он стал в нашем сознании русским "мирским святым", совершившим подвиг веры в Человека, в его всепобеждающий разум и способность пересотворить мир по законам истины, добра и справедливости.

P.S.

Я хорошо помню и октябрь 1957 года, когда в космос улетел первый в мире советский искусственный спутник Земли, и апрель 1961 года – пик торжества мировой державы по имени СССР. 1957-й – это через 12 лет после Победы. 1961-й – через 16 лет. Помню убогость нашего быта и скудость рациона. Но помню и всеобщее ликование по поводу нашего триумфального завоевания космического пространства и всенародную любовь к Гагарину.

Общее настроение тех лет: да, страна живет трудно, но мы перебедим. Главное – мы опять победили, одолели и еще не раз одолеем. И не только американцев – прежде всего себя и свои немощи. И уже мечтали оставить свои "следы" на "пыльных тропинках далеких планет" и дождаться, когда "на Марсе будут яблони цвести". Нами посаженные яблони.

Сегодня мне дорого вот это удивительное, больше ни разу не повторившееся ощущение того, что наши космические победы и достижения – это отблески, отсветы нашего будущего всеобщего счастья, что мы обязательно построим коммунизм, где у всех будет все и сразу, и никто не уйдет обделенным.

Гагарин научил нас смотреть не под ноги и в тарелку, а вперед и вверх, поддерживал это радостное ожидание счастья и уверенность в его достижимости.

Воистину, ожидание счастья важнее результата.

Виктор Чулков