Война вакцин

Вакцина – это не только медицина, но и бизнес, и геополитика

Определенную роль в подогревании страхов перед вакцинацией играет, как это ни парадоксально, конкуренция мировых фармацевтических компаний. В борьбе за рынок сбыта фармакологи с удовольствием пользуются такими приемами, как «очернение конкурирующих товаров».

Государственные структуры ведущих стран мира также активно включились в эту работу: победить COVID-19 – дело не только престижа, но и денег, и власти. Очень больших денег и мировой власти. Потому-то участников в «войне вакцин» становится все больше.

11 сентября 2020 года Россия первой зарегистрировала вакцину от коронавируса Спутник-V (разработчик – НИЦЭМ им Н.Ф. Гамалеи). И естественно, на пионера сразу обрушилась волна западной критики. В частности, указывалось, что вакцина «слишком быстро» прошла испытания (обычно период испытаний от создания до регистрации составлял в России около 10 лет). И хотя Спутник-V оказался заметно безопаснее более поздних западных аналогов, он до сих пор не разрешен к применению в большинстве европейских стран и США.

Второе место в спринте также у российской вакцины «ЭпиВакКорона» (ГНЦВБ «Вектор»). Но ее даже не все страны СНГ разрешили. Как и пришедшую двенадцатой «КовиВак» (ФНЦИРИП им. М.П. Чумакова).

Первой вакциной, разрешенной к применению в США, Великобритании и Евросоюзе, стала BNT162b2, созданная немецкой биотехнологической компанией BioNTech при сотрудничестве с американской Pfizer и китайской Fosun Pharma. Резко критикуя Россию за спешку в разработке Спутника-V, западные ковидоборцы сами установили своеобразный рекорд. BNT162b2 стал первым разрешенным к применению на человеке препаратом, созданным на основе рибонуклеиновой кислоты (мРНК). То есть в обычном понимании слова «вакцина» BNT162b2 таковой не является – это не ослабленный патоген, а его генетический код. С этим ли связан целый ряд тяжелых побочных эффектов после введения препарата Pfizer пациентам, сказать сложно – учитывая огромное количество вакцинированных в США, количество смертей весьма незначительно и пока не дает оснований для далеко идущих выводов. Однако сам факт внедрения в медицинскую практику подобных новаций вызывает волну негативных отзывов.

На том же принципе оказалась построена и следующая западная вакцина – Moderna (одноименного производителя).

В собственную честь первоначально назвала свою вакцину и англо-шведская фирма AstraZeneca. Сказать, какое место в списке занял этот препарат, созданный на основе генетически модифицированного аденовируса шимпанзе, довольно трудно. Эту вакцину то разрешали, то запрещали из-за многочисленных побочных эффектов, то обратно разрешали как «эффективную». В конце концов, производитель сменил название вакцины на Vaxzevria (чтобы не позорить название фирмы – вакцины приходят и уходят, а AstraZeneca уже 108 лет на рынке).

Китай, первым познакомившийся с коронавирусом, оказался лишь третьим, после России и Запада, в создании вакцин. Но, так же, как Россия и Запад, создал не один препарат, а несколько. Sinopfarm, BBIBP-Corv, CoronaVac, Convidicea – над этими вакцинами работали ведущие китайские фармацевтические компании.

Итак, создание вакцины от коронавируса в очередной раз наглядно продемонстрировало три силы в современной геополитике: Россия, Запад и Китай. А список стран, где те или иные вакцины разрешены к применению, явно демонстрирует круг сторонников и противников. Многие страны, закупающие российский Спутник-V, одновременно являются импортерами русского оружия. Блок НАТО потребляет только свои вакцины. Китай также опирается исключительно на собственное производство, хотя готов «по лицензии» производить русскую вакцину (как он производит и копии российских вооружений и военной техники).

Как видим, в вакцинации, так же, как и в любом другом бизнесе, большую роль играют политические интересы. Попытки «перейти границу у реки» неизменно сопровождаются скандалами. Так, поставка в Словакию 200 тыс. доз Спутник-V вызвала в этой стране политический кризис. Вакцины поступили в Словакию в марте, а уже в апреле министр иностранных дел заявил, что премьер-министр Игор Матович, принявший решение о закупке российских вакцин, «впустил в страну российское оружие гибридной войны» и поставил под сомнение работу Словакии с Евросоюзом (то есть покусился на доходы европейских фармакологов). Дело кончилось отставкой Матовича и всего словацкого кабинета министров.

Евросоюз в апреле заявил, что «Россия продолжает активно продвигать вакцину собственного производства по всему миру /…/ Так называемая «вакцинная дипломатия» следует логике гегемонии». О том, что сами подобные заявления в не меньшей степени «следуют логике гегемонии» и направлены на продвижение собственных вакцин, европейцы, разумеется, не упоминают.

Конечно, пандемия вносит некоторые поправки в политические решения. Так, например, в декабре прошлого года турецкое министерство здравоохранения заявило, что Спутник-V не соответствует де «высоким стандартам турецкой медицины». В апреле же глава минздрава Турции Фахреддин Коджа заявил прямо противоположное: «испытания дали хорошие результаты». Но еще до завершения испытаний, в марте, начались переговоры о поставках в Турцию крупной партии российской вакцины. Причина – резкое увеличение количества заболевших.

Однако в целом достоинства и недостатки вакцин национальные минздравы и СМИ определяют, исходя, в первую очередь, из политических предпочтений.

Все вакцины хороши – выбирай на вкус?

Проблема выбора усугубляется не только «возможными политическими осложнениями», но и реальным разнообразием созданных вакцин. Сколь просто было полвека назад: есть вакцина от оспы – хочешь колись, не хочешь – тебя никто не спрашивает. Сегодня пациенту приходится выбирать не только между согласием или отказом на прививку, но и между различными типами вакцин, кардинально различающимися не только «по конструкции», но и по механизму действия.

К настоящему времени зарегистрированы и активно применяются десятки различных вакцин нескольких основных типов.

Вакцинами в классическом смысле слова, то есть ослабленным патогеном, являются инактивированные вакцины. Такие вакцины представляют собой CoViD-2019 собственной персоной, но сильно ослабленный химикатами. К этому типу вакцин относится, например, российская КовиВак. Иммунная система «знакомится» с целым вирусом и направляет свой ответ на все его части.

Заметно иначе создаются векторные нереплицирующиеся вакцины (например, широко разрекламированный Спутник V). Это уже результат генной инженерии. Грубо говоря, при их создании у коронавируса «отрываются» вектора (та самая «корона») и надеваются на «тело» другого вируса, например – аденовируса, который предварительно был лишен возможности реплицироваться (размножаться). «Познакомившись» с такой «химерой», иммунная система в дальнейшем мобилизуется при попадании в организм любой «коронованной» особы.

Рекомбинантные белковые вакцины (например, ЭпиВакКорона) «конструируются» похожим образом, только в качестве «транспортной платформы» используется не другой вирус, а рекомбинантный (модифицированный) белок.

РНК-вакцины – новое слово в медицине. Если механизм работы инактивированных вакцин поймет любой выпускник средней советской школы, он же, хотя и с трудом, сможет разобраться с векторными нереплицирующимися и рекомбинантными белковыми вакцинами, то механизм действия РНК-вакцин, похоже, самим медикам ясен не до конца. Собственно, это и не вакцина вовсе, поскольку вместо антигена или его частицы, как в предыдущих вариантах, в организм человека доставляется генетическая информация о нем – рибонуклеиновая кислота. На основе этой информации, в клетках экспрессируется антиген, который затем уничтожается иммунной системой. (Единственное, с чем может сравнить такой механизм бывший советский школьник, – это механизм возникновения раковых клеток и их уничтожения иммунными системами организма. Но будет ли оправдано такое сравнение?) Как все революционно новое, РНК-вакцины показывают выдающиеся результаты, но совершенно непонятен их долгосрочный эффект. Поэтому до пандемии такие «вакцины» были запрещены к применению на людях. Ускорил ли коронавирус развитие медицины или просто снизил планку ответственности фармацевтов – мы узнаем не скоро.

Еще несколько типов вакцин (живые аттенуированные вакцины, векторные реплицирующиеся, векторные инактивированные и ДНК-вакцины) только находятся в разработке, нигде не зарегистрированы и говорить о них пока рано.

При таком разнообразии вакцин сделать выбор в пользу той или иной из них можно только после консультации со специалистом, желательно – не ниже уровня кандидата медицинских наук. Но остается и еще один, возможно – главный, вопрос: а нужно ли вообще прививаться от коронавируса?

Прививка нам поможет?

Споры о необходимости или опасности прививок ведутся с самого момента их появления. Но первые прививки создавались против таких страшных болезней, что любой «антипрививочник» автоматически попадал в разряд «мракобесов», а на побочные реакции даже внимания не обращали. Смертность при бубонной чуме достигала 95%, при легочной – 99%. Variola major (оспа) уничтожала в среднем 20-40%, а в отдельных эпидемиях – до 90% заболевших. При таких показателях прибывшие в какой-нибудь кишлак или аул противоэпидемиологические команды были ангелами, даже если им приходилось расстрелять какого-нибудь местного авторитета, выступавшего против прививок.

Насколько сравним с угрозами прошлого нынешний вирус? Путем непрерывного совершенствования методик подсчета ВОЗ смогла довести статистику потерь от коронавируса до 2% от числа зараженных. По мнению ковидоскептиков, эти цифры завышены в несколько раз, но при любых методиках подсчета COVID-19 выглядит гораздо менее серьезным заболеванием, чем оспа, но намного более опасным, чем привычный нам грипп. То есть «не ужас-ужас-ужас, но все-таки ужас». Казалось бы, необходимость вакцинации очевидна. Но, как обычно, не все так просто.

Дело не только в опасности болезни. Дело в том, насколько может помочь вакцина. На индивидуальном уровне сомнения в необходимости вакцинации вызывает сам характер болезни. При встрече человека с коронавирусом возможны три варианта развития событий. Человек с нормальным иммунитетом легко справляется с инфекцией за несколько дней (это 80% случаев). При слабом иммунитете коронавирус, если не принять упреждающих мер, тихо и почти незаметно для человека размножается в легких, а размножившись – быстро его убивает (по этому сценарию протекала болезнь в европейских домах престарелых). Но есть и третий вариант – цитокиновый шторм. Гипертрофированная реакция иммунной системы, при которой она начинает уничтожать не только вирус, но и все вокруг. Здесь иммунитет нужно не усиливать, а наоборот – ослаблять. Что же происходит при вакцинации? У людей со здоровым иммунитетом она, как и сама болезнь, проходит без проблем, при слабом иммунитете может не сформироваться иммунный ответ, при гипер-иммунитете могут возникнуть осложнения. То есть при здоровом естественном иммунитете вакцина не особо-то и нужна, а при нездоровом – способна навредить. Наибольшую угрозу коронавирус представляет для пожилых и хронически больных людей. Но для них и прививка может оказаться смертельной. Американский телеканал Fox News сообщил, что на 23 апреля 2021 года от вакцинации в США умерло 3362 человека. И число умерших продолжает расти, просто после 23 апреля официальные сайты перестали публиковать данные на эту тему. Много смертельных случаев и в других странах. Конечно, это лишь несколько сотых процента от общего числа вакцинированных (что, однако, сопоставимо со смертностью от гриппа), но для каждого из погибших смертность составила 100%.

Допустим, человечество (но не конкретный «попавший под шприц» человек) готово заплатить эту цену (несколько десятков тысяч жизней) за избавление от пандемии. Вот только действительно ли поголовная вакцинация уничтожит вирус? Или заставит его мутировать, создавая все более страшные штаммы? Например, после поголовной вакцинации детей на Тайване от гепатита В на острове появился многократно более опасный мутант этого вируса. (Да и коронавирус возник не абы когда, а после того, как вакцинация резко сократила «популяцию» обычного гриппа, «освободив» место для новых патогенов.)

Авторитетный американский вакцинолог доктор Босше, будучи профессиональным защитником вакцин, тем не менее утверждает, что «действительно работая на индивидуальном уровне и создавая иммунитет против предполагаемого патогена, при поголовной вакцинации они (вакцины) приводят к феномену, известному как «иммунное бегство». Вирус попросту начинает создавать мутации, не восприимчивые к существующим вакцинам. В ходе естественного отбора эта адаптация вируса приводит к появлению и распространению штаммов еще более опасных, чем исходный патоген, для борьбы с которым были разработаны вакцины. Босше утверждает, что вакцины против covid-19 также «не могут контролировать репликацию более инфекционных вариантов СоV и могут даже вызвать иммунный побег». По мнению доктора Босше, «врожденный иммунитет имеет решающее значение для остановки цикла мутаций и заболеваний пандемического заболевания».

И тем не менее весь мировой истеблишмент сконцентрировал свое внимание именно на вакцинации. Почему? Ответ очевиден. Врожденный иммунитет легко ослабляется стрессом, излишествами, переутомлением (вызванным ростом эксплуатации) – явлениями, буквально культивируемыми капиталистическим строем и не отделимыми от современного образа жизни. С другой стороны, вакцинация – это не только спасение жизней, но и высокодоходный бизнес. А также политика и геополитика.

Андрей Солдаткин