Михаил Драгунов: оружие нужно чувствовать

О преемственности

– Оружие в нашей семье присутствовало всегда, сколько себя помню. И охотничье, и спортивное. Есть даже фото, сделанное в 1950 году, где отец демонстрирует мне свою винтовку ТОЗ-Б. Мне тогда было три года. Так что все эти разговоры, что детям нельзя оружие показывать, – это глупость несусветная.

В 1953 году отец выполнил норматив на первый разряд по стрельбе, а перворазрядникам тогда разрешалось иметь в собственности и спортивную винтовку – он купил ТОЗ-8. Был период, когда он возил такие модели, как «Зенит», на большие соревнования по стрельбе в Москву. И как-то раз взял домой винтовку «Стрела», показал, как она разбирается-собирается. Это присутствовало в моей жизни всегда.

По окончании школы я хотел поступать в Индустриальный техникум на оружейника, но так получилось, что как раз в это время, 1961 год, Никита Сергеевич сказал, что ствольное оружие – это каменный век, и такие специальности стали закрывать. Но через год, конечно, спохватились. А я в результате поступил на инструментальное направление. И надо сказать, что не жалею об этом. А потом, уже целенаправленно, пошел на машиностроительный факультет Механического института на специальность, которая именовалась «Полигонные установки».

О разработке Евгения Драгунова

– Система приема на вооружение стрелкового оружия сформировалась еще в Российской Империи и была, я считаю, доведена до совершенства в советское время. Одно из нововведений СССР – система конструкторских бюро. Сначала появилось КБ Федорова в Коврове, затем КБ в Туле, и в 1933 году появилось наукоресурсное бюро здесь, на Ижевском мехзаводе, таким образом, сформировалось три центра, конкуренция между которыми и определяла дальнейший вектор развития стрелкового оружия.

Главное ракетное артиллерийское управление объявило конкурс среди предприятий, а Министерство оборонной промышленности уже определяло, за кем закрепить разработку – на тот момент Ковров, Ижевск и КБ Симонова в Климовске.

Почему в Ижевске разработку доверили Евгению Федоровичу, в то время – 1958 год – у него уже целое семейство спортивных винтовок. И у него уже была своя философия – каким должно быть высокоточное оружие. Он понимал, в чем состояла проблема разработок Симонова и Токарева. Но были и определенные риски – у него не было опыта разработки самозарядного автоматического оружия под нужды армии.

Более того, это была первая в мире специально спроектированная самозарядная снайперская винтовка. До этого снайперские винтовки либо отбирались из серийных образцов по критерию кучности, либо подвергались тюнингу. Как это было с винтовкой образца 1930 года. За годы войны, с 1941 по 1945 год, их было выпущено порядка 5 млн единиц, из них примерно 330 тысяч снайперских винтовок – это и была доля серийных образцов, соответствующих требованиям к снайперскому оружию.

Стояла задача – разработать самозарядную винтовку под достаточно высокие требования, которые ранее достигались только за счет отбора. И разработка отца действительно стала первой в мире, на начало 60-х годов других таких винтовок, как СВД, по характеристике кучности не было.

Это была долгая работа – 4 года. Не вдаваясь в технические подробности, отмечу, что Евгений Драгунов сделал такую конструкцию узла ствол-цевье, которая держала кучность при интенсивной стрельбе. Температура порохового газа – это примерно 3000 градусов, ствол нагревается достаточно быстро и начинает гулять, и кучность теряется. Он понял, что нужно сделать, чтобы кучность оставалась стабильной. Есть такое понятие в физике – статически определимая система – при нагреве средняя точка попадания не смещалась. Еще один момент – он первым стал вводить в конструкцию боевого оружия элементы спортивного. Если посмотреть первый приклад СВД – то за основу взят приклад спортивной винтовки, просто до предела упрощенный.

Об удаче

– Безусловно, были такие примеры, когда рядовой конструктор обходил именитых мастеров, – так появились пистолет Макарова, пистолет Стечкина. Это не единичная история. И наличие высшего специализированного образования здесь тоже не является показательным – у Симонова было 3 класса, у Шпагина 3 класса, Джон Мозес Браунинг после 5-го класса ушел из школы. Творческие способности и уровень образования не имеют прямой корреляции. А оружие – это то, что ближе всего к человеку, то, что воспринимается им где-то на подсознательном уровне, как часть себя, как свое продолжение. Оно постигается через руки. И вот одна из причин, почему отец одержал победу – он был стрелок-спортсмен, практик. В армии он 6 лет был старшим оружейным мастером – видел и знал, что у солдата в руке работает, что не работает, что ломается. Он через руки все это познал.

Дмитрий Горбунов

В рамках журнальной адаптации мы приводим только несколько ярких отрывков из беседы с Михаилом Евгеньевичем и фотографии из личного архива Драгуновых. Полную версию интервью смотрите на ютуб-канале «Секрет успеха с Натальей Кондратьевой».