Давайте шить дружно. Легкой промышленности в Удмуртии не хватает покупателей и работников

Дьявол уносит Prada

Уход с российского рынка в нынешнем году большинства мировых брендов модной одежды стал для россиян полной неожиданностью. Причем не только для покупателей, уже привыкших к разнообразию выбора в любом торговом центре, но и для производителей, которые оказались не готовы оперативно занять опустевшие торговые площади. В среднем по Удмуртии торговые центры опустели на треть. Более 300 компаний (в их числе испанская группа Inditex, владеющая брендами Zara и Bershka, шведская H&M, польская LPP) приостановили свою деятельность. Согласно договорам, некоторые из них еще продолжают платить аренду. Однако на их место все равно нужна достойная замена.

Ею могли бы стать наши местные производители качественной одежды, тем более что таковых в Удмуртии хватает. Например, ижевская фабрика «Сактон», отметившая в прошлом году 75-летний юбилей, специализируется на женской одежде среднего ценового уровня, причем предлагает модели и больших размеров. Помимо этого, предприятие освоило выпуск термобелья, которое пользуется большим спросом, а также стало едва ли не монополистом в производстве мужских и женских спортивных костюмов больших размеров. В большинстве спортивных магазинов подобные изделия ограничиваются 50-52-м размерами, а «Сактон» производит линейку вплоть до 62-го размера, что актуально для полных людей, желающих вести здоровый и спортивный образ жизни.

Еще один удмуртский бренд женской одежды AnnaLiza пережил два кризиса. У компании своя розничная сеть, которая увеличивается с каждым годом, интернет-магазин и оптовые поставки по всей России, от Калининграда до Петропавловска-Камчатского. Компания растет и развивается, она конкурентоспособна в любом городе, куда дотянулась ее розничная сеть. AnnaLiza работает по принципу «Fast-fashion». Это очень частое и быстрое обновление коллекций и реагирование на новые тенденции мировой моды.

Ассортимент других лидеров отрасли в республике весьма разнообразен. ЗАО «Шаркан-трикотаж – ведущее предприятие Удмуртии, выпускающее одежду для женщин, расширило свой ассортимент новой линией одежды для офиса «EGORIA». Кроме этого запустило в продажу новую линию одежды для подростков MISS POLLY. Сезонные коллекции обновляются 8 раз в году. ООО «Воткинская текстильная компания» осуществляет пошив широкой номенклатуры одежды на заказ. ООО «ПКФ «Фанат» из Можги производит эксклюзивную одежду для спортивных команд под торговой маркой FANLIFE и уже сейчас экипирует не только почти все спортивные команды в Удмуртии, но и спортсменов «Газпрома». На особо модной молодежной одежде специализируется Швейная фабрика «Профит». Компании «Хольстер» и «Пассат» выпускают одежду и амуницию для охоты и рыбалки, одежду и снаряжение для туризма, чехлы и кейсы для оружия. Фактически отдельной индустрией в Удмуртии, насыщенной промышленными производствами, стал выпуск рабочей спецодежды. ООО «Ижхолст», основным видом деятельности которого является производство постельного белья, матрасов, подушек и одеял с различными наполнителями, успешно освоило и пошив рабочей спецодежды – курток и костюмов из различных тканей, брюк, халатов, рукавиц и многого другого. Глазовская швейная фабрика «Рабочая марка» с более чем полувековой историей специализируется на производстве профессиональной одежды для работников промышленности, сферы обслуживания и медицины.

Может сложиться впечатление, что при таком изобилии наши производители должны были вообще не заметить уход из России иностранных конкурентов и мгновенно занять освободившуюся долю рынка. Но главная проблема здесь в том, что удмуртским текстильщикам трудно выдерживать натиск активно демпингующих поставщиков из Китая, а также из стран бывшего СССР. Сейчас, когда в нашей и без того не самой зажиточной республике резко обрушились доходы и покупательская способность населения, люди стараются экономить и либо вообще откладывают обновление гардероба до лучших времен, либо отдают предпочтение самым дешевым изделиям.

Конкуренция ценников

В условиях, когда западные санкции все больнее бьют по реальным располагаемым доходам россиян, трудно сказать, кому приходится сложнее: производителям, наладившим собственную сеть розницы, или швейным фабрикам, отдающим свою продукцию на реализацию в частные магазины и торговые сети. Поскольку денег у потенциальных покупателей становится все меньше, магазины переориентируются на более дешевую продукцию.

Об этом говорят как представители крупных производств модной повседневной одежды – таких как «Сактон» или «Шаркан-трикотаж», так и те, кто ориентируется на оптовые продажи. Так, например, спецодежду «Рабочей марки» в Глазове упорно игнорирует Чепецкий металлургический завод, который мог бы экипировать в нее весь свой персонал. Вероятно, когда приходится считать деньги, поддержка местных производителей отодвигается на второй план. Если в Татарстане шьют спецовки дешевле, пусть и более низкого качества, то почему бы и не сэкономить?!

В «Сактоне» говорят, что если нет конкретных заказов, на склад предприятие работать не может. Производство должно приносить прибыль, а не красивые цифры в отчетах Удмуртстата. Какойто резерв предприятие выпускает только для собственных торговых представительств и фирменных магазинов. Поэтому, чтобы быть конкурентной по ценам, фабрика вынуждена идти на снижение рентабельности.

По данным отраслевого союза, сейчас в России шьют не более 18 процентов продающейся в стране одежды. Компания Fashion Consulting Group дает более оптимистичную оценку: на долю отечественных производителей приходится 25 процентов рынка. Но, как ни считай, основную часть продаж, объем которых превышает 4 трлн рублей, увы, делят между собой другие страны.

На российском рынке одежды наблюдается переизбыток товара. Серьезную конкуренцию отечественной легкой промышленности составляют, прежде всего, Китай и Киргизия. В Киргизии, в частности, поддержка предприятий легкой промышленности предусмотрена на уровне правительства. Российским предпринимателям выгодно ездить туда и покупать товар по бросовым ценам, чтобы дома сделать наценку в 100, а то и в 200 процентов. И это еще ценовая война, ведущаяся законными средствами. Но есть еще и копеечная низкокачественная продукция из-за рубежа и с нелегальных отечественных фабрик, которая также заполняет рынок. За счет ухода от налогов и использования трудовых мигрантов, готовых работать за бесценок, у нелегалов получается уменьшить себестоимость контрафактной продукции.

Местные швейные фабрики испытывают финансовые трудности. Компании пытаются ставить адекватную цену на товар, но продажи все равно падают. Дело в том, что ткани, идущие на пошив, часто покупаются за границей, а их стоимость зависит от курса иностранной валюты. При этом курс рубля к доллару у поставщиков нередко сильно отличается от котировок российского Центробанка. К тому же в нынешнем году образовались и проблемы с логистикой при поставках сырья.

В начале года резкое повышение курса доллара до 150 рублей повлекло за собой повышение стоимости сырья примерно на 50 процентов, что существенно повлияло на планируемые закупки. Несмотря на стабилизацию курса, а затем и его рекордное снижение, цены за метр ткани хоть и снизились в рублях, но выросли в долларах, поскольку в разы выросли логистические издержки поставщиков.

Производители в Китае и Турции в феврале повысили оптовую стоимость ткани за метр примерно на треть по сравнению с февралем 2021 года, мотивируя это повышением стоимости энергоресурсов. Для российской швейной фабрики такой ценовой скачок означает рост себестоимости продукции примерно на 40-50 процентов. Именно поэтому для розничного покупателя стоимость изделий выросла в два и более раз. То, что стоило 100 руб., теперь стоит 200, и это не жадность швейников, а следствие зависимости от импорта сырья.

– Когда предприятие не может конкурировать с теневой продукцией, с серым импортом, который ввезли беспошлинно, то есть выбор: или это предприятие закрывается, особенно если оно малое, либо перестает платить налоги и уходит в тень. То есть для государства оно перестает существовать, – считает президент Торговопромышленной палаты России Сергей Катырин.

Помимо двух вариантов развития событий, упомянутых господином Катыриным, есть и третий вариант. Главным источником решения проблемы, отмечают эксперты, будет возрождение текстильных фабрик, которые обеспечат страну собственным сырьем для пошива. Если удастся добиться этого, легкая промышленность перестанет быть одной из тех отраслей экономики, к которым слово «импортозамещение» пока применимо с большим трудом.

Поставки трещат по швам

По большому счету, швейные предприятия в Удмуртии могут производить все. И самую передовую спортивную экипировку, и сложную спецодежду для работы в самых экстремальных условиях, и военную форму, и платья, соответствующие самым последним веяниям мировой моды. Вопрос лишь в системном развитии и масштабировании этого потенциала. Объемы производства, необходимые для того, чтобы заполнить образовавшуюся после ухода иностранных марок пустоту, смогут вырасти через несколько лет. Но только в случае активного инвестирования в модернизацию фабрик и подготовку кадров для отрасли, обновления оборудования, а также обеспечения бесперебойных поставок качественных тканей и фурнитуры.

Злые языки скептиков говорят, что этот клубок проблем распутать почти нереально, а значит для легкой промышленности в России, включая и нашу республику, вряд ли в обозримом будущем наступит золотая пора. Качественные швейные машины для промышленности в нашей стране почти не производятся. Основные изготовители оборудования – Япония и США. Есть предприятия, которые до сих пор пользуются советскими машинками весьма преклонного возраста. Еще два десятилетия назад отечественные дизайнеры жаловались, что они могут придумать и разработать гениальные коллекции, но массово сшить получается лишь изделия, не сложнее куртки. На фабриках нет нужного оборудования.

Около десяти лет назад был признан банкротом и закрылся завод в Подольске, который выпускал неплохие швейные машины, но разорился изза того, что не смог выдержать ценовую конкуренцию с производителями из КНР. Китайцы скопировали подольские машинки и, снизив цену (а следовательно – и качество), выдавили конкурента из Подольска. Как только наш завод обанкротился, китайские машинки сразу прилично подорожали.

По китайскому пути, как рассказывают эксперты, пошли в свое время и турки. Они тоже после развала СССР скупили за копейки советское швейное оборудование, скопировали его и создали собственную швейную индустрию. В мире в этой сфере идет настоящая промышленная революция. Так, самую быструю вышивальную машину сегодня выпускает американо-швейцарская компания. А Япония еще до введения антироссийских санкций привозила на выставку «Текстильлегмаш» в Москву автоматы программируемой строчки.

При высокой производительности современные станки еще и просты в использовании. На той же выставке был продемонстрирован в работе раскройный комплекс итальянской компании, которым управляют всего два оператора. Причем это устройство настолько простое в эксплуатации, что обучить этих операторов можно с нуля всего за несколько дней. В нынешней политической ситуации даже по самым оптимистичным прогнозам приобрести такие агрегаты наши швейники если и смогут, то окольными путями и с очень большим трудом.

– Думаю, теперь доступ к западным станкам для нас наглухо не закрыт, – полагает вице-президент Ассоциации текстильщиков России Ольга Драгунова. – Просто при покупках теперь придется использовать серые схемы поставок через третьи страны, на которые не наложены санкции. А разработка с нуля собственных станков займет, возможно, десяток лет. Но если будет соответствующий завод – кто нам мешает пойти по пути китайцев, турок или японцев, которые тоже начинали с копирования чужой техники?!

Сложнее будет с доступом к новейшим технологиям. Впрочем, пока можно осваивать то, что уже хорошо известно в мире, но пока не получило у нас широкого распространения. Речь идет о компьютерном проектировании выкроек, цифровой печати на ткани, использовании натуральных волокон в производстве термически скрепленных нетканых материалов, а также цифровом пошиве разработанных моделей готового платья. Кстати, здесь в лидерах малый бизнес. Небольшие предприятия – в том числе и в Удмуртии – уже выполняют индивидуальные заказы своих клиентов на эксклюзивные вещи по самым передовым технологиям. Примером может служить хотя бы спортивная экипировка от можгинской фирмы «Фанат». Но именно небольшие объемы производства диктуют относительно высокую цену на готовые изделия. Поэтому расширение бизнеса для маленьких компаний – вопрос длительной перспективы.

Погладили против шерсти

Сырье российские швейники также привыкли использовать импортное. В России производится шерсть, но она низкого качества. В советское время 90 процентов шерсти, производимой в стране, уходило на нужды армии, но в современной России было принято решение переодеть военных в синтетику. И это стало катастрофой для данного направления промышленности. Был нанесен смертельный удар не только по производству шерсти, но и по российскому овцеводству. Поголовье овец в стране не удалось восстановить до сих пор.

Ближайшими источниками хлопка для нас были Узбекистан и Таджикистан. Однако в Таджикистане долго шла гражданская война, а узбеки в течение многих лет были связаны кабальным соглашением с Китаем, который скупал у них весь хлопок на корню. Поэтому российские бизнесмены начали переориентироваться на Индию. А ведь хлопок когда-то выращивали в промышленных масштабах и в Ставропольском крае. В отраслевой ассоциации текстильщиков уверены, что для развития отечественной легкой промышленности надо возрождать производства не только шерсти и конопли, но и льна.

Лен для Удмуртии практически «родная» культура. Его возделывают в республике испокон веков. В 2021 году в Удмуртской Республике площадь посевов льна составила семь тысяч гектаров. Это самый высокий показатель в Российской Федерации. На долю ООО «Шарканский льнозавод» приходится в нынешнем году посевов льна-долгунца на площади почти в полторы тысячи гектаров. На поддержку льноводов республики только в прошлом году было направлено 89,8 миллиона рублей бюджетных субсидий – это на 29,6 миллиона больше, чем в 2020 году.

Средства, как и в прошлом году, выделялись по двум направлениям – на проведение агротехнических работ и модернизацию льноперерабатывающих предприятий. С прошлого года льноводческим предприятиям республики стали доступны новые субсидии Минсельхоза Удмуртии на обустройство экспортно-ориентированных площадок. Необходимость государственной поддержки связана с тем, что качество получаемого сырья напрямую зависит от своевременно проведенной уборки урожая. Оснащение техникой (которая, к слову, работает лишь пару месяцев в году и для других целей не используется) и грамотное ее применение в льноводстве играют решающую роль.

Но из льняного волокна надо еще произвести качественную ткань, а это сейчас большая проблема. Обломки ткацких производств в 90-е годы прошлого века были обанкрочены или перепрофилированы. Например, известный во всем мире краснодарский камвольно-суконный комбинат «Кубаньтекс» разорился и был распродан частями в виде полуразрушенных временем зданий. Примерно такая же участь постигла ткацкие фабрики в Иваново, который именно из-за своей флагманской ткацкой отрасли в СССР называли «городом невест». Сейчас ткань там производят в очень небольших количествах и не могут удовлетворить потребности в ней российских швейных фабрик.

Кто будет шить?

По данным Минпромторга России, сейчас в нашей стране в швейной отрасли открыто немногим менее 300 тысяч рабочих мест. Многие из них долго остаются вакантными. Если в начале нулевых годов за машинки активно садились мигранты, то сейчас из-за низких зарплат тенденция изменилась. Сейчас десанты вьетнамских работниц ушли в прошлое, узбекские и таджикские тоже встречаются нечасто. Гастарбайтеры в легкую промышленность идут неохотно: много там не заработаешь. А работодатели порой боятся подпускать неквалифицированных работниц к новым станкам. Для российской молодежи профессия швеи тоже давно не считается престижной. На большинстве швейных предприятий трудятся женщины предпенсионного возраста.

Участники рынка швейной продукции подтверждают: главная проблема отрасли – дефицит кадров. Необходимо возрождать профессиональные учебные заведения с отработкой практики в два-три года. Причем делать это нужно в кратчайшие сроки, пока в отрасли еще остались настоящие профессионалы, готовые поделиться опытом.

Возможно, имеет смысл взять на вооружение опыт соседней Белоруссии, где образовательные учреждения по плану готовят столько кадров, сколько требуется производителям. Причем за бюджетные средства, а не на платной основе, как у нас. Ведь затраты молодого человека на такое образование окупятся не скоро: средняя зарплата в отрасли еле дотягивает до 20 тысяч рублей.

Текучка кадров и низкий заработок были характерны и для советской легкой промышленности, где было занято более двух миллионов человек. Кадры утекали в том числе и потому, что работа на швейных фабриках была физически одной из самых тяжелых. Сейчас на многих российских предприятиях эта проблема исчезает благодаря автоматизации и роботизации.

Хорошие отраслевые колледжи, оснащенные современным оборудованием, сохранились только в Москве. В регионах же бывшие швейные ПТУ в основном или перепрофилированы, или закрыты. Сейчас большинство ручниц, утюжильщиц и даже швей на предприятии обучают самостоятельно из непрофессиональных кандидатов. Но без возрождения системы образования отрасль не развить.

Да и восполнять предстоит не только дефицит «синих воротничков». Нужны технологи, наладчики, программисты, и как можно скорее. Пока еще конкурентоспособны в России как разработка брендов, так и собственное массовое производство готовых изделий.

Когда верстался номер…

Номер «Делового квадрата» с этим отраслевым обзором был уже готов к печати, когда с важнейшим заявлением, напрямую касающимся отечественной легкой промышленности, выступил премьер-министр России Михаил Мишустин.

По его словам, для производства остро необходимой сейчас военной экипировки нужно подключить все мощности легкой промышленности, в том числе малые предприятия. При этом на совещании Президента РФ с правительственным координационным советом по обеспечению потребностей войск глава правительства подтвердил: все средства на закупку обмундирования уже выделены. Владимир Путин на том же заседании подчеркнул, что снаряжение и другое специальное оборудование для участвующих в боевых действиях должно быть «современным, удобным и эффективным».

Такой крупный и финансово обеспеченный государственный заказ вполне может дать тот самый импульс, который сейчас необходим отрасли для развития. У предприятий появятся деньги, которые можно будет вложить как в обновление оборудования, так и в подготовку для себя квалифицированных кадров. Важно лишь, чтобы правительственная инициатива не обросла в очередной раз коррупционными схемами. Когда тендеры на поставку разгрузочных жилетов, балаклав, термобелья или перчаток выигрывают маленькие фирмы, не имеющие на балансе ни одной швейной машинки, а затем передают эти заказы субподрядчикам за бесценок.

Привлекать частный бизнес к решению государственных задач необходимо, но важно делать это на интересных коммерческих условиях. Такой подход решит сразу несколько задач: обеспечит поддержку малого и среднего предпринимательства, занятость населения, создаст рабочие места, повысит экономическую активность. Но главное – благодаря этому удастся обеспечить войска всем необходимым.

Дмитрий Чернов