Надежда Копытина: Когда опускаются руки – надо просто встать и идти

Империя с нуля: челночный бизнес

– Надежда, что привело вас в столицу, и что подтолк-нуло к тому, чтобы заняться бизнесом?

– Я закончила школу в Нижневартовске и поступила в московский университет. Поскольку девушка я азартная, то сразу по приезде проиграла все деньги в наперстки. Стипендии и того, что присылали мне родители, катастрофически не хватало. Мне не нравилось жить в съемной квартире, ездить на троллейбусе. Я хотела питаться в ресторанах, вести совсем другую жизнь. Иными словами, мне крайне хотелось каким бы то ни было способом зарабатывать много денег. Быстрые деньги здесь и сейчас можно было получить в торговле. Все это и стало импульсом к перерождению из отличницы и комсомолки в «спекулянтку». Мой гражданский муж, Володя, учился в Университете нефти и газа им. И.М. Губкина, где было много студентов-иностранцев. Через них нам открылся доступ к импортным товарам.

– Как долго продолжался этот первый этап?

– Челноком я была ровно столько, сколько было нужно для накопления начального капитала. Первый год в торговле все деньги, которые мы зарабатывали, просто откладывали и совсем не тратили. Сначала копили на машину или квартиру, но когда у нас набиралась более-менее значимая сумма, квартиры дорожали. Примерно через год-два мы купили автомобиль, а первую квартиру – трехкомнатную на улице Академической – только в 1993 году.

– Бизнес, да еще в самом начале, – это риск. А когда идешь на риск, всегда приходится преодолевать свой собственный страх. Чего вы боялись больше всего?

– Первый раз, когда мы летали за товаром в Южную Корею, мы купили крабовых палочек на 2 млн долларов. На протяжении всего перелета из Сеула в Москву меня мучил страх: а что, если с товаром что-то случится? Вдруг шторм? Ничего же не застраховано. Когда поделилась страхами с Володей, он меня быстро успокоил. Сказал: «Слушай, так не бывает, спи спокойно». Он, в свою очередь, боялся другого – вдруг мы не сможем продать весь этот объем и потеряем деньги. После его слов я тут же заснула, а муж так и не сомкнул глаз. Вот что значит передать свои волнения.

– Почему вы в итоге перестали быть партнерами?

– Мне нравилось работать с Володей, у него было инженерное мышление, он ставил во главу угла оптимизацию процессов. Но мы стремились к разным целям. Например, мне хотелось достичь выручки 100 млн долларов в год, на что Володя говорил: «Пока будем пытаться это сделать, я умру». Я хотела создать производство крабовых палочек, а он мне предлагал поехать в Данию и изучить выращивание креветок. Я хотела одного, а он другого. Мы по-разному выстраивали отношения с людьми, по-разному подходили к бизнесу. В конечном счете, все разногласия привели к разрыву отношений.

Как вырос и растаял айсберг «Ледово»

– Успел ли муж принять участие в становлении группы компаний «Ледово»?

– Мы начинали бизнес в 1994 году вместе, но тогда дело не пошло – все наши силы и средства были максимально сосредоточены на челночном бизнесе, на товарах, которые мы привозили из Южной Кореи. Мы думали, что этот бизнес будет саморазвиваться, ведь у нас такой классный продукт. Наняли команду и пустили все на самотек. Но бизнес так не работает. Кто идеолог, тот и должен контролировать процесс на старте. В 1995-м я вышла из челночного бизнеса и уяснила для себя важную вещь: я не вернусь в ту сферу, в которой работала с супругом. Не хочу с ним отношений, не хочу даже никаких случайных пересечений. Ни торговли на рынках, ни Южной Кореи – ничего этого не будет. Тогда я вспомнила, что у меня есть товарный запас замороженных продуктов. А потом позвонила прибалтам, занимающимся морепродуктами.

Им нужен был московский рынок, а мне – их товар, так что они согласились выдать мне товарный кредит размером 300 тыс. долларов. С этого момента для меня началась новая эра.

– Столкнулись ли вы с какими-то сложностями в процессе становления как предпринимателя?

– Трудности были непрерывные. За 30 лет, что я провела в предпринимательстве, со мной происходили различные метаморфозы. Когда я только-только приехала из Нижневартовска в Москву, не могла даже по телефону с людьми разговаривать – мне нужно было смотреть в глаза, чтобы о чем-то договариваться. В итоге эта скромница создала компанию, у которой было три завода в разных частях страны, в которой работало 500 человек. Компанию, производящую 10 тыс. тонн готовой продукции в год. Я считаю, что это просто космический прыжок.

– Вы управляли большой командой, большим предприятием. Как без специального образования вы овладели навыками управления?

– Это был постоянный рост, потому что сначала я делала бизнес в очень узком кругу среди близких для меня людей. Спустя время начала собирать людей, которых видела в других сферах и по каким-то причинам им доверяла. А брать людей, которых никогда не видела, но мне их рекомендовали как профессионалов, я начала, наверное, только лет через 10-15. Входить в нашу команду со стороны было очень трудно, потому что все свои и незнакомых впускали неохотно.

– Как же люди со стороны преодолевали столь высокий порог вхождения?

– Все по-разному. Кого-то наша среда отторгала. Кроме того, в «Ледово» невозможно было отсидеться или спрятаться за спинами других людей. Конечно, был некий класс середнячков, от которых ничего не зависит, но мне нравились те, кто всегда на передовой.

– Сталкивались ли вы с обманутым доверием, с предательством?

– Я всегда доверяю людям и, наверное, даже больше, чем следует. Даю людям огромный карт-бланш – просто иди и делай. Кого-то подобное доверие пугает, смущает, напрягает. В общем, не все готовы нести ответственность. Предательств в моей жизни было много. Конфуций говорил: не приближай друзей и не отдаляй врагов. Эта мудрость становится более понятной, когда тебя больно кусает близкий человек. Но, увы, в жизни это очень сложно получается. Иногда – только постфактум. Только когда переживаешь болезненное предательство, понимаешь, что человек был слишком близок, слишком хорошо тебя понимал и знал, в какой момент клюнуть тебя в самое темечко.

– Какое решение за все время управления компанией было самым трудным?

– В 2008 году, когда компания со всех сторон подвергалась нападкам банков, самым трудным было увольнять людей. Я хотела, по примеру японских самураев, набраться сил, выйти перед всеми, сказать: «Мы не справились» и сделать себе харакири. Конечно, я бы так не сделала. Но смотреть работникам в глаза и объяснять, что компания не справилась и поэтому им надо уволиться – невыносимо. Раньше для меня стрессом был рост компании: бессонные ночи, мысли «справлюсь – не справлюсь», что делать с огромным количеством заказов. Но когда компания летит в тартарары, самое тяжелое – смотреть в глаза сотрудникам.

– Можно ли сказать, что вас как владельца бизнеса просто съели?

– С деловой точки зрения – да, меня съели, вернее – сама спрыгнула с этого корабля. Последние 10 лет часто осознаю, что люди смотрят – как я там, что я делаю со своей жизнью после потери компании. Но моя жизнь не о том, что скажут люди, а о том, что я скажу о своей жизни. У меня было два варианта. Первый – оглянуться, смахнуть слезу и посетовать: «Я шла, шла, споткнулась и до сих пор не могу встать». А второй – посмотреть на свою жизнь и восхититься: «Я прожила так, как хотела». И я поняла: нечего сопли на кулак мотать. Даже когда опускаются руки, надо просто встать и идти.

Коучинг как поиск себя

– Успели ли вы реализовать все свои желания до потери бизнеса?

– Я не исчерпала те желания, которые заложила в основу бизнеса объемом 100 млн долларов. Кроме того, у меня появились и новые. Сейчас я приняла решение быть коучем и наставником, соответственно, планирую свое будущее в этом русле. Возможно, это направление может вырасти в женский акселератор, в женскую академию или академию предпринимательства. Коучинг может вырасти в нечто большее, чем консультации и наставничество.

– Вы постоянно говорите о своих планах на будущее. В чем вы черпаете вдохновение к постоянному развитию?

– Мотивация должна быть всегда. Сначала мы что-то делаем, потому что стремимся к материальным благам. Когда обретаем благополучие, мы устремляемся к званиям, регалиям, одобрению. А вот следующий этап – это глобальная задача на будущее. Например, сейчас мне очень нравится такое явление, как осознанное потребление, переработка мусора, очистка планеты от накопленных пластиковых островов. Разумеется, я ценю удобство пластиковой упаковки. Но когда понимаешь, что от этого гибнут животные, что пластиковый пакет будет разлагаться десятилетиями, тогда начинаешь осознавать глобальную проблему и ставить перед собой столь же глобальную задачу. Мы сегодня используем ресурсы своих внуков, правнуков и, наверное, даже праправнуков, которые еще не появились, а здоровье уже испортили. Я прекрасно понимаю, что именно сейчас могу влиять и на свое поведение, и на поведение окружающих людей, если по-другому начну управлять, например, своими покупками в магазине или тем, как я выбрасываю мусор. Так что финальная мотивационная ступень – больше духовная, но никак не материальная.

– Ваша деятельность напрямую связана с продвижением идей, с передачей опыта другим предпринимателям – пока что менее успешным, чем были вы. Считаете ли вы коучинг своим призванием?

– К коучингу я всегда относилась, как к хобби – постоянно вела женские группы, занималась личным наставничеством. Но когда решила сделать это своим основным занятием, тогда внутренне нашла основы самой себя. До этого было ощущение, что я в поиске. А нахождение в непрерывном поиске сильно выматывает. Я есть – но не понимаю, чем занимаюсь. А сейчас – понимаю. Очень люблю встречаться с людьми, находить оптимальные решения для их бизнеса. У меня огромное количество кейсов, когда люди с локального уровня переходили сначала на федеральный, а потом и на глобальный. Я умею расширять людям горизонты.

– Вы говорили, что на протяжении всей жизни учитесь. Насколько это важно для предпринимателя?

– Люди постоянно учатся. Но обучение эффективно только тогда, когда мы воплощаем новое знание в жизнь – пускай криво, косо, но у нас уже есть результат, над которым можно работать. А когда мы непрерывно учимся, ничего не внедряя, – а так живут почти 95 процентов людей – мы недоумеваем, где же результат? Ждем, что все будет происходить само собой, как по мановению волшебной палочки. Но в жизни так ничего не происходит.

Сама приходит только старость.

– Несмотря на то, что раньше вы вели отдельные женские курсы, сейчас вы успешно работаете как с женщинами, так и с мужчинами. А разграничиваете ли вы бизнес по гендерной принадлежности его владельца?

– Модели поведения женщин и мужчин – разные. Женщины умеют играть 10-15 ролей, тогда как мужчина способен находиться только в одном амплуа и в единицу времени будет решать одну задачу. Так что к мужчине надо относиться очень бережно. Очень часто своим подопечным я объясняю, что, если они идут к мужчине за решением вопроса, пусть готовят два вопроса – один маленький и один тот, который они на самом деле хотят решить. Если тот, который вы хотите решить, мужчина решить не сможет, важно дать мужчине возможность принести хоть какую-то пользу. Это создает уникальную возможность на продолжение взаимоотношений. И я сейчас говорю о сфере бизнеса, а не только о личном, как может показаться.

Обычная жизнь необычной женщины

– Судя по тому, какие требования вы предъявляли к себе и своей команде, вам присуще описанное вами мужское поведение.

– Мои родители хотели мальчика, и по их воле я пожертвовала многим сугубо женским. Я не эмоциональна. Но моим детям очень хочется, чтобы я добавила эмоции в свою жизнь. В семье должно быть больше тепла, больше эмоций. Родные должны обниматься, а в моей семье это было не очень принято. Мы с братом не видели личных отношений между родителями, потому что их интимная зона всегда была для нас под замком.

– Успели ли вы в полной мере насладиться детством, тем, что вы чья-то маленькая дочка?

– У нас с матерью всегда были очень близкие и даже дружеские отношения. Знаете, можно о чем-то думать в голове, а можно «об кого-то». Когда мне очень хочется «об кого-то» подумать – мама всегда является благодарным слушателем. Главное – она дает мне обратную связь, слышит меня. Когда рассказываешь, проговариваешь вслух – не стенке или диктофону, а человеку, то получается, что ловишь себя на каких-то нестыковках, на том, что тебе не нравится, – и это удивительно. Мама – это тот человек, которому можно довериться, потому что все сказанное не перейдет ни в обсуждение, ни в конфликт. Будет такая дружественная среда, где тебя не подведут, не обманут.

– Вы мать троих детей. Как сочетаете работу и материнство? Как проходит ваш обычный день?

– Подъем примерно в 6.00, в 6.30 у меня утренний моцион – медитации, практики. Около 8 утра кормлю детей завтраком, а после – на работу: обучение, консультации, коучинг, встречи. Сейчас 6 часов в неделю занимаюсь спортом, и эти занятия сопряжены с достаточно серьезной физической нагрузкой.

– Чем любите заниматься в свободное время?

– Сейчас – читать, развивать себя. Недавно осознала, что у меня есть нерешенная задача – это утверждение семейных ценностей, в которых таится сила семьи. Хочу, чтобы хоть иногда у нас получались красивые семейные праздники. Но постоянно что-то мешает.

– О чем мечтаете?

– Хочу прожить дольше 120 лет, слетать в космос, станцевать балет. Хочу написать еще одну книгу про то, как выходить из банкротства, и что это вообще такое, как оно влияет на человека. Банкротство – это болезнь. Я понимаю, что пришло время эффективно делиться опытом с другими людьми – так мир станет лучше. Может, кто-то прочитает мою мысль, и она сможет так его перевернуть, так зацепит, что он пойдет по другому пути и добьется успеха.

– Как вам удается сохранять баланс между семьей, работой, здоровьем и саморазвитием?

– В какой-то момент я узнала про колесо жизненного баланса. Если я есть, то я есть женщина, я есть красивая женщина. Я в женском теле. Это женское тело – храм моей души. Храму моей души необходимо заниматься спортом, делать всякие процедуры, массаж, бани. Цель – поддерживать свой храм долгое время в его истинном состоянии. Если я вся внутренне самосовершенна, то у меня есть отношения с мужчиной, отношения с детьми, отношения с родителями. Все эти отношения совершенны, потому что я люблю себя. Значит, могу эту любовь передать другим людям. Дальше – я в социуме. Дальше – я в бизнесе, в карьере. Дальше – я в своих развлечениях. Все начинается с меня. И только в этом колесе баланса я гармонично развитая личность.

– Надежда, мы благодарим вас за полное и откровенное интервью. Напоследок у нас есть просьба: дайте совет малому и среднему бизнесу, который активно нас читает. Что необходимо, чтобы дойти до выручки 100 млн долларов в год?

– Делать то, что любишь. Постоянно наращивать свой профессионализм. Ничто не стоит на месте, все постоянно развивается и меняется. Нужно самому постоянно меняться, постоянно путешествовать, видеть, что происходит в твоей и в сопричастных отраслях. Ловить новые тренды. Малый и средний бизнес не стоит на том, что на счете лежит 100 миллионов, а вы ставите эксперименты. Малый и средний бизнес играет на полную, идет ва-банк, привлекает все доступные средства и постоянно рискует. Случаются и неприятности, но в этот момент нужно вспоминать успешные кейсы, находить наставника, который знает, как с этим справиться. И не стесняться. Малый и средний бизнес – это минное поле. Но никто не отменяет ваши шансы пройти его без потерь.

Автор: Егор Сальнов